Реальный сектор
Пока мы не чувствуем конкуренции на рынке прецизионной металлообработки и работаем в четыре смены круглосуточно, без выходных и праздников
Теоретически, в России есть все возможности для эффективного функционирования любого производства, а практически – эти возможности недоступны, либо доступны, но не всем. Назовите это тяжелым наследием социализма, если хотите, но легче не станет. Не станет, пока не появится то, чего раньше не существовало – предприятия нового типа, каковых в принципе не было при социализме. Сама природа их организации изначально ориентирована на рыночную экономику, и только на нее. И такие предприятия появляются. Сегодня мы беседуем с Генеральным директором компании «Точмех» Андреем Борисовичем Кулаковым.
– Андрей Борисович, мы, как известно, «делаем ракеты и перекрыли Енисей…», а это немыслимо без прецизионной механической обработки как таковой. В нашей стране есть и необходимое оборудование, и соответствующие специалисты.
В чем проблема, в принципе?
– А проблема именно в «принципе», в изначально заложенном принципе использования этих технических ресурсов. Не надо думать, что в сфере высокотехнологичного производства у нас за последний десяток лет произошли какие-то глобальные перемены. Большинство наших предприятий изначально были созданы как предприятия самодостаточные, не рассчитанные на какую-либо кооперацию и минимально зависящие от партнеров. Таковыми они остаются и сегодня. Это ни хорошо, ни плохо – это данность. Многие из этих предприятий жестко связаны с ВПК и «заточены» под интересы ВПК.
– То есть, они сохранили свою структуру и принципы работы со времен оных?
– Если сохранили структуру, то честь им и хвала, но вы же понимаете, что «в первозданном блеске», по понятным причинам, сохраниться они не могли. Изнашивается и морально устаревает оборудование, уходят опытнейшие, порой уникальные отраслевые специалисты. Отсутствие в течение многих лет заказов того же ВПК вовсе не способствовало процветанию этих предприятий. Сейчас ситуация меняется в лучшую сторону, но идти в гору всегда тяжелее, чем катиться под откос. В результате мы наблюдаем колоссов на глиняных ногах – стать прежняя, но результативность работы оставляет желать лучшего. Даже имеющиеся мощности используются далеко не оптимально. Впрочем, это уже, скорее, управленческая проблема. Жизнь изменилась радикально, а часть управленцев осталась там, в военном коммунизме. Я утрирую, конечно, но, сохраняя те самые самодостаточность, обособленность и независимость своих предприятий, наверное, уже необходимо работать по-новому. Одно другому не мешает, и тому есть примеры. Пензенское объединение «ЭЛЕКТРОПРИБОР» за последние 5 лет смогло развиться в современное приборостроительное предприятие, способное производить продукцию мирового уровня.
– Правильно ли мы поняли, что как только все наши индустриальные тяжеловесы станут эффективными и засияют как «Электроприбор», то вам на этом рынке места не найдется?
– Совершенно не правильно. Вот именно тогда-то и откроются настоящие горизонты для нас и еще для многих компаний нашего типа. Только тогда мы вообще сможем понять, насколько велик наш рынок. Пока мы лишь догадываемся о его истинном потенциале, но адекватно оценить его в перспективе развития сегодня не сможет никто. Слишком от многих причин зависит его развитие – от внешнеполитических решений, от внутренней политики, от цен на энергоресурсы, и еще много от чего. Ведь экономика нашей страны все еще находится на стадии реформирования. Пытаться строить точные прогнозы на этой стадии, да еще в долгосрочной перспективе, – занятие неблагодарное. Пока мы можем лишь предполагать что-то и надеяться на лучшее.
– Мы уже несколько раз упомянули о некоем «новом типе» компании, но пока не дали расшифровки…
– Новым я бы его не называл. Для России он, пожалуй, нов, но весь мир всегда работал и работает в тесной кооперации. Мы – производственное предприятие, но мы не имеем своего продукта. Мы работаем исключительно по заказу других компаний, в основном в сфере приборостроения и точного машиностроения. А выглядит это ново еще и потому, что мы – металлообрабатывающее предприятие. Но вас же не удивляет, например, независимое PR агентство, которое работает на компанию, не имеющую собственного PR отдела? Обычное дело. Все крупнейшие западные бренды работают с сотнями партнеров и поставщиков, имеют возможность выбирать лучших из них и, тем самым, улучшают качество своей продукции.
– Теперь понятно, почему мы начали разговор с тяжеловесов социалистической индустрии и их невиданной в мире самодостаточности…
– Вот именно. Мы ведь и называем их тяжеловесами, потому что они суть – объединения разноплановых компаний под единым руководством. Тут есть плюсы, но минусов на сегодняшний день больше. С недобросовестным партнером легко разорвать отношения и найти нового партнера, но попробуйте разорвать отношения с собственным цехом. А ведь прочность всей цепи есть прочность самого слабого звена этой цепи. И вы можете не сомневаться, что, как только этот «недобросовестный цех» почувствует – это не вопрос его жизни и смерти, и вы его никогда не бросите, он немедленно сядет вам на шею и ножки свесит. И лишением переходящего красного знамени вы его уже не напугаете. Финансовые рычаги? Так они у большинства предприятий и так в крайнем нижнем положении. В общем, «нет у вас методов против Кости Сапрыкина».
– Да, но это мы говорим о каком-то неповоротливом, плохо управляемом монстре. А если большое предприятие имеет образцовое, современное управление?
– Выносим за скобки все наши российские беды и говорим только о современных, эффективных предприятиях. Любое предприятие, думающее об эффективности, изыскивает оптимальные пути. Вы ведь не покупаете себе печатные станки для выпуска журнала? На то есть типографский бизнес. ТВ каналы не строят собственных телевизионных вышек, а концертный зал не нанимает на постоянную работу Филиппа Киркорова. И ради ограниченной партии высокоточных деталей нет смысла покупать оборудование, которое вы видите в нашем цехе. Это так обыденно, что и говорить об этом больше не стоит. И если «Точмех» выглядит новым и передовым, то исключительно потому, что наше машиностроение и приборостроение в целом реформируются медленнее других отраслей. Но время летит быстро. Пока мы не чувствуем конкуренции на рынке прецизионной металлообработки и работаем в четыре смены круглосуточно, без выходных и праздников. Тем не менее, я оцениваю нашу долю всего в несколько процентов от общей потребности в точной металлообработке. Оценивать же наш рынок в перспективе, как я уже говорил, сложно, но очевидно, что даже при не самом благоприятном стечении обстоятельств он вырастет в разы. Тогда, правда, возникнут новые проблемы, о которых пока можно не думать, но которые уже видны и в недалеком будущем встанут очень остро. Например, кадровая проблема.
– Да, рабочий класс бодро переквалифицировался в класс менеджеров, и чувствует себя в новой роли преотлично…
– Проблему я вижу, но не особенно, если честно, переживаю по этому поводу. Помните, у нас в стране не было ни единого специалиста по рекламе? Но как только возникла такая потребность, специалисты немедленно появились. И профессионализм некоторых из них временами даже достигает гениальности. Конъюнктура. И когда однажды вдруг выяснится, что профессиональный токарь зарабатывает раз в десять больше, например, менеджера, мода на профессии изменится. Но это будет завтра, а сегодня мне немного больно, что рабочие специальности воспринимаются большинством молодежи буквально как удел неудачников. Это очевидный перекос «эпохи перемен». Скоро все станет на свои места, я убежден в этом.
– В связи со столь явной немодностью рабочих профессий у «Точмеха» есть проблемы с молодыми квалифицированными кадрами?
– Заметим сразу, что квалифицированные кадры никогда не были молодыми. Раньше выпускник ПТУ – токарь третьего разряда начинал соответствовать своему разряду года через два-три работы на предприятии. Соответствовать пятому разряду можно было лишь при наличии способностей и, примерно, на десятый год работы. А так везде. Выпускник философского факультета тоже не философ и, скорее всего, философом никогда не станет. И в этом случае можно говорить, что, наверное, в его лице страна потеряла хорошего токаря… впрочем, это все философия, давайте вернемся к нашим кадрам. Нам пока удается находить действительно квалифицированных, толковых специалистов. Они пока есть. У нас есть и великолепные технологи – это костяк предприятия. Молодежь тоже, к счастью, бывает разная. Некоторые молодые люди начисто лишены всех этих комплексов по поводу модности профессий. Они четко знают, где и кем хотят работать. Приходят к нам и работают. И перспектив перед ними не меньше, а, пожалуй, и больше, нежели перед среднестатистическим менеджером неясной профессиональной ориентации.
– Что-то Вы, Андрей Борисович класс менеджеров недолюбливаете, как нам кажется…
– Я недолюбливаю неточности в понятиях. Менеджер – это управленец и никак иначе. Вот я – менеджер. Начальник цеха тоже менеджер, хотя почему бы не называть его начальником цеха? Профессия «дизайнер» мне также вполне понятна, а профессия «инженер» тем более. А вот профессия «менеджер» как-то утратила в мозгах россиян свои четкие контуры. В результате, у нас менеджеров оказалось больше, чем в Австралии кенгуру. Но следует признать, что сама молодежь тонко чувствует тут определенную фальшь, и иначе как манагерами псевдоменеджеров в своем кругу и не называет. К чему мы об этом вообще заговорили?
– Кадровый вопрос обсуждали… А каков уровень заработной платы на Вашем предприятии, Андрей Борисович?
– Стараемся держать его на достойном уровне. Он не ниже, чем на любом другом предприятии. Плюс к тому социальный пакет. С развитием предприятия, конечно, заработная плата будет расти. Это есть в наших планах.
– Да, хотелось бы затронуть именно вопросы развития. Учитывая то, что Вы говорили о вашем рынке, процесс развития предприятия представляется бурным…
– Нашу страну все же пока не называют «евразийским драконом», и даже не говорят о каком-либо «российском чуде». Процессы в нашей стране, несомненно, идут, но достаточно спокойно. Что касается «Точмеха», мы также спокойно и уверенно опережаем собственный план развития. Мы ведь пока очень молодое предприятие, нам всего два года. За последний год мы вдвое увеличили свои производственные мощности. Развитие – многоплановый, комплексный процесс. Покупка и монтаж очередного обрабатывающего центра – верхушка айсберга. Кстати, этап от выгрузки нового станка из контейнера до начала выпуска продукции занимает у нас всего четыре дня. Но основная работа идет по включению нового компонента в общую систему, планированию загрузки, обеспечению поставок материалов и т.д. и т.п.
– Андрей Борисович, тем не менее, подобное же оборудование имеется и у тех самых тяжеловесов нашей индустрии. В чем ваше преимущество?
– В принципах работы, в знании специфики данного бизнеса и в безошибочных управленческих решениях. Серьезные обрабатывающие центры – это всего лишь инструмент нашего бизнеса. Просто купить и установить подобные центры – это даже не полдела, это одна десятая часть дела. Наш бизнес заключается в недостижимых для других предприятий сроках изготовления продукции, в безупречной точности поставок продукции и в конкурентоспособных ценах. Вкратце это все, но за этим «вкратце» стоит большая работа и профессиональные секреты. Мы способны обеспечивать мировой уровень качества и сроков. Именно в этом наша сила. Для нас нет ничего важнее качества и сроков. Заметьте, что для наших клиентов также нет ничего важнее качества и сроков. И так как наши интересы тут совпадают, это позволяет нашему бизнесу существовать и успешно развиваться.
– То есть, можно сказать, что ключевая компетенция вашей компании – высочайшее качество в кратчайшие сроки?
– Да, ведь когда мы говорим о мировом уровне работы – это отнюдь не пустые слова. В организации нашего бизнеса участвовала американская компания. И наши ведущие специалисты прошли обучение в Европе и США. У американцев накоплен громадный опыт ведения этого, нового для России бизнеса. И сегодня мы обладаем этим опытом в полном объеме. Без этих знаний мы бы еще в течение многих лет наступали на элементарные грабли. Некоторые вещи просты до гениальности, но без этих знаний даже заикаться о мировом уровне было бы попросту некорректно. Ну, а теперь представьте, что вы обратились с заказом к предприятию, чьим бизнесом не является выполнение сторонних заказов. Да, все необходимое оборудование имеется, ну и что с того? Качество продукции, конечно, будет обеспечено, хотя и тут есть нюансы с подбором материалов. Но сроки и точность поставок, а также цены, могут вас несколько разочаровать. Поймите правильно, мы не против конкурентов, но предприятия, чьим бизнесом не является выполнение сторонних заказов, нам не конкуренты.
– Это действительно очень убедительно. А какое именно оборудование вы используете?
– Мы используем станки американской фирмы HAAS с ЧПУ и использованием CAD/CAM технологий. Фрезерная и токарная группы. Выбор во многом обусловлен наличием у фирмы HAAS в России отличного сервиса. Впрочем, станки работают круглосуточно, вот уже в течение двух лет, и поломок пока не было.
– Ну а теперь, Андрей Борисович, главный вопрос нашей беседы: какой из наших праздников Вы любите особенно сильно?
– Ну конечно, 8 марта! Я искренне поздравляю наших дорогих женщин с праздником, желаю им Любви и Счастья! А особо хочу поздравить тех замечательных женщин, с которыми меня сводит наш нелегкий бизнес. Их не так много, но все они исключительно красавицы и умницы. С праздником вас, дорогие женщины!
– Спасибо Андрей Борисович, за интересную и очень познавательную беседу. У Вас замечательная, действительно уникальная компания. Желаем Вашему бизнесу дальнейшего процветания.
– Спасибо и вам, господа. Желаю журналу The Chief еще больших тиражей и миллионов читателей во всей России.
– Андрей Борисович, мы, как известно, «делаем ракеты и перекрыли Енисей…», а это немыслимо без прецизионной механической обработки как таковой. В нашей стране есть и необходимое оборудование, и соответствующие специалисты.
В чем проблема, в принципе?
– А проблема именно в «принципе», в изначально заложенном принципе использования этих технических ресурсов. Не надо думать, что в сфере высокотехнологичного производства у нас за последний десяток лет произошли какие-то глобальные перемены. Большинство наших предприятий изначально были созданы как предприятия самодостаточные, не рассчитанные на какую-либо кооперацию и минимально зависящие от партнеров. Таковыми они остаются и сегодня. Это ни хорошо, ни плохо – это данность. Многие из этих предприятий жестко связаны с ВПК и «заточены» под интересы ВПК.
– То есть, они сохранили свою структуру и принципы работы со времен оных?
– Если сохранили структуру, то честь им и хвала, но вы же понимаете, что «в первозданном блеске», по понятным причинам, сохраниться они не могли. Изнашивается и морально устаревает оборудование, уходят опытнейшие, порой уникальные отраслевые специалисты. Отсутствие в течение многих лет заказов того же ВПК вовсе не способствовало процветанию этих предприятий. Сейчас ситуация меняется в лучшую сторону, но идти в гору всегда тяжелее, чем катиться под откос. В результате мы наблюдаем колоссов на глиняных ногах – стать прежняя, но результативность работы оставляет желать лучшего. Даже имеющиеся мощности используются далеко не оптимально. Впрочем, это уже, скорее, управленческая проблема. Жизнь изменилась радикально, а часть управленцев осталась там, в военном коммунизме. Я утрирую, конечно, но, сохраняя те самые самодостаточность, обособленность и независимость своих предприятий, наверное, уже необходимо работать по-новому. Одно другому не мешает, и тому есть примеры. Пензенское объединение «ЭЛЕКТРОПРИБОР» за последние 5 лет смогло развиться в современное приборостроительное предприятие, способное производить продукцию мирового уровня.
– Правильно ли мы поняли, что как только все наши индустриальные тяжеловесы станут эффективными и засияют как «Электроприбор», то вам на этом рынке места не найдется?
– Совершенно не правильно. Вот именно тогда-то и откроются настоящие горизонты для нас и еще для многих компаний нашего типа. Только тогда мы вообще сможем понять, насколько велик наш рынок. Пока мы лишь догадываемся о его истинном потенциале, но адекватно оценить его в перспективе развития сегодня не сможет никто. Слишком от многих причин зависит его развитие – от внешнеполитических решений, от внутренней политики, от цен на энергоресурсы, и еще много от чего. Ведь экономика нашей страны все еще находится на стадии реформирования. Пытаться строить точные прогнозы на этой стадии, да еще в долгосрочной перспективе, – занятие неблагодарное. Пока мы можем лишь предполагать что-то и надеяться на лучшее.
– Мы уже несколько раз упомянули о некоем «новом типе» компании, но пока не дали расшифровки…
– Новым я бы его не называл. Для России он, пожалуй, нов, но весь мир всегда работал и работает в тесной кооперации. Мы – производственное предприятие, но мы не имеем своего продукта. Мы работаем исключительно по заказу других компаний, в основном в сфере приборостроения и точного машиностроения. А выглядит это ново еще и потому, что мы – металлообрабатывающее предприятие. Но вас же не удивляет, например, независимое PR агентство, которое работает на компанию, не имеющую собственного PR отдела? Обычное дело. Все крупнейшие западные бренды работают с сотнями партнеров и поставщиков, имеют возможность выбирать лучших из них и, тем самым, улучшают качество своей продукции.
– Теперь понятно, почему мы начали разговор с тяжеловесов социалистической индустрии и их невиданной в мире самодостаточности…
– Вот именно. Мы ведь и называем их тяжеловесами, потому что они суть – объединения разноплановых компаний под единым руководством. Тут есть плюсы, но минусов на сегодняшний день больше. С недобросовестным партнером легко разорвать отношения и найти нового партнера, но попробуйте разорвать отношения с собственным цехом. А ведь прочность всей цепи есть прочность самого слабого звена этой цепи. И вы можете не сомневаться, что, как только этот «недобросовестный цех» почувствует – это не вопрос его жизни и смерти, и вы его никогда не бросите, он немедленно сядет вам на шею и ножки свесит. И лишением переходящего красного знамени вы его уже не напугаете. Финансовые рычаги? Так они у большинства предприятий и так в крайнем нижнем положении. В общем, «нет у вас методов против Кости Сапрыкина».
– Да, но это мы говорим о каком-то неповоротливом, плохо управляемом монстре. А если большое предприятие имеет образцовое, современное управление?
– Выносим за скобки все наши российские беды и говорим только о современных, эффективных предприятиях. Любое предприятие, думающее об эффективности, изыскивает оптимальные пути. Вы ведь не покупаете себе печатные станки для выпуска журнала? На то есть типографский бизнес. ТВ каналы не строят собственных телевизионных вышек, а концертный зал не нанимает на постоянную работу Филиппа Киркорова. И ради ограниченной партии высокоточных деталей нет смысла покупать оборудование, которое вы видите в нашем цехе. Это так обыденно, что и говорить об этом больше не стоит. И если «Точмех» выглядит новым и передовым, то исключительно потому, что наше машиностроение и приборостроение в целом реформируются медленнее других отраслей. Но время летит быстро. Пока мы не чувствуем конкуренции на рынке прецизионной металлообработки и работаем в четыре смены круглосуточно, без выходных и праздников. Тем не менее, я оцениваю нашу долю всего в несколько процентов от общей потребности в точной металлообработке. Оценивать же наш рынок в перспективе, как я уже говорил, сложно, но очевидно, что даже при не самом благоприятном стечении обстоятельств он вырастет в разы. Тогда, правда, возникнут новые проблемы, о которых пока можно не думать, но которые уже видны и в недалеком будущем встанут очень остро. Например, кадровая проблема.
– Да, рабочий класс бодро переквалифицировался в класс менеджеров, и чувствует себя в новой роли преотлично…
– Проблему я вижу, но не особенно, если честно, переживаю по этому поводу. Помните, у нас в стране не было ни единого специалиста по рекламе? Но как только возникла такая потребность, специалисты немедленно появились. И профессионализм некоторых из них временами даже достигает гениальности. Конъюнктура. И когда однажды вдруг выяснится, что профессиональный токарь зарабатывает раз в десять больше, например, менеджера, мода на профессии изменится. Но это будет завтра, а сегодня мне немного больно, что рабочие специальности воспринимаются большинством молодежи буквально как удел неудачников. Это очевидный перекос «эпохи перемен». Скоро все станет на свои места, я убежден в этом.
– В связи со столь явной немодностью рабочих профессий у «Точмеха» есть проблемы с молодыми квалифицированными кадрами?
– Заметим сразу, что квалифицированные кадры никогда не были молодыми. Раньше выпускник ПТУ – токарь третьего разряда начинал соответствовать своему разряду года через два-три работы на предприятии. Соответствовать пятому разряду можно было лишь при наличии способностей и, примерно, на десятый год работы. А так везде. Выпускник философского факультета тоже не философ и, скорее всего, философом никогда не станет. И в этом случае можно говорить, что, наверное, в его лице страна потеряла хорошего токаря… впрочем, это все философия, давайте вернемся к нашим кадрам. Нам пока удается находить действительно квалифицированных, толковых специалистов. Они пока есть. У нас есть и великолепные технологи – это костяк предприятия. Молодежь тоже, к счастью, бывает разная. Некоторые молодые люди начисто лишены всех этих комплексов по поводу модности профессий. Они четко знают, где и кем хотят работать. Приходят к нам и работают. И перспектив перед ними не меньше, а, пожалуй, и больше, нежели перед среднестатистическим менеджером неясной профессиональной ориентации.
– Что-то Вы, Андрей Борисович класс менеджеров недолюбливаете, как нам кажется…
– Я недолюбливаю неточности в понятиях. Менеджер – это управленец и никак иначе. Вот я – менеджер. Начальник цеха тоже менеджер, хотя почему бы не называть его начальником цеха? Профессия «дизайнер» мне также вполне понятна, а профессия «инженер» тем более. А вот профессия «менеджер» как-то утратила в мозгах россиян свои четкие контуры. В результате, у нас менеджеров оказалось больше, чем в Австралии кенгуру. Но следует признать, что сама молодежь тонко чувствует тут определенную фальшь, и иначе как манагерами псевдоменеджеров в своем кругу и не называет. К чему мы об этом вообще заговорили?
– Кадровый вопрос обсуждали… А каков уровень заработной платы на Вашем предприятии, Андрей Борисович?
– Стараемся держать его на достойном уровне. Он не ниже, чем на любом другом предприятии. Плюс к тому социальный пакет. С развитием предприятия, конечно, заработная плата будет расти. Это есть в наших планах.
– Да, хотелось бы затронуть именно вопросы развития. Учитывая то, что Вы говорили о вашем рынке, процесс развития предприятия представляется бурным…
– Нашу страну все же пока не называют «евразийским драконом», и даже не говорят о каком-либо «российском чуде». Процессы в нашей стране, несомненно, идут, но достаточно спокойно. Что касается «Точмеха», мы также спокойно и уверенно опережаем собственный план развития. Мы ведь пока очень молодое предприятие, нам всего два года. За последний год мы вдвое увеличили свои производственные мощности. Развитие – многоплановый, комплексный процесс. Покупка и монтаж очередного обрабатывающего центра – верхушка айсберга. Кстати, этап от выгрузки нового станка из контейнера до начала выпуска продукции занимает у нас всего четыре дня. Но основная работа идет по включению нового компонента в общую систему, планированию загрузки, обеспечению поставок материалов и т.д. и т.п.
– Андрей Борисович, тем не менее, подобное же оборудование имеется и у тех самых тяжеловесов нашей индустрии. В чем ваше преимущество?
– В принципах работы, в знании специфики данного бизнеса и в безошибочных управленческих решениях. Серьезные обрабатывающие центры – это всего лишь инструмент нашего бизнеса. Просто купить и установить подобные центры – это даже не полдела, это одна десятая часть дела. Наш бизнес заключается в недостижимых для других предприятий сроках изготовления продукции, в безупречной точности поставок продукции и в конкурентоспособных ценах. Вкратце это все, но за этим «вкратце» стоит большая работа и профессиональные секреты. Мы способны обеспечивать мировой уровень качества и сроков. Именно в этом наша сила. Для нас нет ничего важнее качества и сроков. Заметьте, что для наших клиентов также нет ничего важнее качества и сроков. И так как наши интересы тут совпадают, это позволяет нашему бизнесу существовать и успешно развиваться.
– То есть, можно сказать, что ключевая компетенция вашей компании – высочайшее качество в кратчайшие сроки?
– Да, ведь когда мы говорим о мировом уровне работы – это отнюдь не пустые слова. В организации нашего бизнеса участвовала американская компания. И наши ведущие специалисты прошли обучение в Европе и США. У американцев накоплен громадный опыт ведения этого, нового для России бизнеса. И сегодня мы обладаем этим опытом в полном объеме. Без этих знаний мы бы еще в течение многих лет наступали на элементарные грабли. Некоторые вещи просты до гениальности, но без этих знаний даже заикаться о мировом уровне было бы попросту некорректно. Ну, а теперь представьте, что вы обратились с заказом к предприятию, чьим бизнесом не является выполнение сторонних заказов. Да, все необходимое оборудование имеется, ну и что с того? Качество продукции, конечно, будет обеспечено, хотя и тут есть нюансы с подбором материалов. Но сроки и точность поставок, а также цены, могут вас несколько разочаровать. Поймите правильно, мы не против конкурентов, но предприятия, чьим бизнесом не является выполнение сторонних заказов, нам не конкуренты.
– Это действительно очень убедительно. А какое именно оборудование вы используете?
– Мы используем станки американской фирмы HAAS с ЧПУ и использованием CAD/CAM технологий. Фрезерная и токарная группы. Выбор во многом обусловлен наличием у фирмы HAAS в России отличного сервиса. Впрочем, станки работают круглосуточно, вот уже в течение двух лет, и поломок пока не было.
– Ну а теперь, Андрей Борисович, главный вопрос нашей беседы: какой из наших праздников Вы любите особенно сильно?
– Ну конечно, 8 марта! Я искренне поздравляю наших дорогих женщин с праздником, желаю им Любви и Счастья! А особо хочу поздравить тех замечательных женщин, с которыми меня сводит наш нелегкий бизнес. Их не так много, но все они исключительно красавицы и умницы. С праздником вас, дорогие женщины!
– Спасибо Андрей Борисович, за интересную и очень познавательную беседу. У Вас замечательная, действительно уникальная компания. Желаем Вашему бизнесу дальнейшего процветания.
– Спасибо и вам, господа. Желаю журналу The Chief еще больших тиражей и миллионов читателей во всей России.