«Феминизма мне мало». Ольга Юрковская о том, как уехала из Беларуси и открыла онлайн-школу с оборото

Вы тоже заметили, что каждый второй записывает свои курсы и продает их через соцсети? вот только не всем удается заработать на них миллионы. kyky поговорил с ольгой юрковской о том, как она построила свою онлайн-школу с оборотом в миллион долларов, переехала в страну для принцесс и сломала образ вечнопозитивного бизнес-тренера. дисклеймер: мнение интервьюируемого может не совпадать с позицией редакции.

KYKY: Как родилась идея онлайн-школы? И как происходил процесс ее запуска?

Ольга Юрковская: Моя приятельница все время спрашивала про моих детей, которых я оставила учиться на хоумскулинг. Потом то одна знакомая спросит, то вторая, то десятая, то напишет кто-то из незнакомых людей. Тогда приятельница сказала, что она могла бы заняться всеми техническими вопросами по вебинарам, а мне просто нужно включить компьютер и рассказать за час-полтора о своем опыте.

До этого я была индивидуальным предпринимателем и проводила тренинги в реале. А с ее подачи начала рассказывать про воспитание и обучение детей в онлайне. Провела несколько вебинаров и увидела, что это очень востребованный формат. Я поняла, что можно делать лекции и по другим темам, переносить свои занятия из реальной аудитории в формат вебинаров, поэтому те программы, которые я проводила в Минске, начала вести онлайн. Сначала были бесплатные лекции, потом было несколько платных, но по символической цене. По сути, какая разница, читаю я лекцию перед аудиторией или читаю эту же лекцию, сидя перед компьютером? Единственное, вместо тренинга на условные восемь часов получается пять вечерних лекций.

KYKY: Ваш самый разрекламированный тренинг — это «Большой денежный курс». Почему именно он стал таким популярным?

Ольга Юрковская: Первая проблема, которую называют люди на постсоветском пространстве, — им нужны деньги для повышения качества жизни, для обучения детей. Многим не хватает даже на нормальное питание и жилье, а тем, кому хватает, хотелось бы переехать в дом побольше, купить машину получше, которая не будет так часто ломаться, обучать детей в дорогих частных школах. Это именно та проблема, которую человек осознает и готов решать.

KYKY: Получается, люди, которые артикулируют проблему нехватки финансов, готовы платить за курс, который поможет им ее решить?

Ольга Юрковская: У меня в открытом доступе есть более 900 статей, более 500 видео, более 10 курсов совершенно бесплатно. Если человек хочет заниматься, хочет учиться и менять свою жизнь, он может хоть два года подряд делать это по бесплатным материалам. Многие так и пишут, что год-два читали рассылку и выполняли задания, увидели результаты и купили базовый денежный курс, который стоит 46 долларов. Я не знаю, что за уровень развития у человека, который не способен найти всего лишь 50 долларов, чтобы целый месяц ежедневно учиться. Наверняка, у него нет ни высшего образования, ни нормальной работы, и с интеллектом все плохо, поэтому он даже не поймет, о чем я говорю в своих лекциях. У меня как раз был пост на днях, в котором я предложила не делать за мужа и детей то, что они способны сделать сами. Одна женщина прокомментировала, что после такого поведения в семье тебя ни на одну работу не возьмут, потому что пойдут сплетни о том, что ты разгильдяйка. Я вообще не понимаю, как у нее в голове связались эти две идеи.

KYKY: Говорят, что предпринимательская жилка у человека есть с рождения. И даже в детстве она дает о себе знать. Согласны ли вы с этим? И были ли у вас в детстве истории, которые можно связать с бизнес-мышлением?

Ольга Юрковская: Что мы имеем в виду под выражением «предпринимательская жилка»? Интерес? Так это биологически обусловленная вещь. Безусловно, у любого человека, пока его не забили в детстве правилами и наказаниями, есть исследовательский интерес. Любой ребенок в два года пытается разломать все, до чего ему удается добраться, обменяться чем-то в песочнице, пока его не начинают наказывать за эти обмены. Мы путаем общие биологические понятия и слова про предпринимательство.

Другой вопрос, что родители одних детей наказывают, на других детей не обращают внимания, а третьих поощряют. Естественно, что там, где не обращают внимания или поощряют, у ребенка интерес не подавляется. А с идеей о том, что у одного жилка есть, а у второго нет, я не согласна. Я считаю, абсолютно каждый человек может развить качества, необходимые для ведения бизнеса и самозанятости. В прошлые века все люди были самозанятые, каждый занимался своим ремеслом или крестьянским хозяйством, и у всех все было нормально с предпринимательской жилкой. Лично у меня было обычное советское детство. Родители занимались своей работой, бытом, дачей, пока ребенок бегал с ключом на шее неизвестно где. Я занималась шахматами и практически половину времени проводила на сборах и соревнованиях. А когда была в городе, ходила на тренировки и в кружки. Мы с родителями почти не виделись, как это бывает у любых нормальных подростков.

KYKY: У вас была неприятная история, когда государство отобрало имущество. По сути, вам пришлось начинать все с нуля. Как?

Ольга Юрковская: Сложно было перестать думать о несправедливости и воспринять эту ситуацию как последствия урагана или цунами, потому что по сути это со мной и произошло. Единственное, в роли урагана выступило государство.

Очень важно переключиться от переживания этой несправедливости и мыслей о том, что со мной поступили не по закону, на идею, что никто и не обещал справедливости, если ты не живешь в государстве, где всегда будет соблюдаться закон. Если ты оказалась в этой ситуации, как, например, люди, которые строят дома там, где каждый второй год происходит наводнение, разрушающее жилье, подумай, как в следующий раз сделать так, чтобы не остаться на руинах. Я перешла к мыслям, что бы предпринять, чтобы в следующий раз не оказаться в ситуации беззакония, несправедливости и бессилия с этим что-то сделать. Решила, что нужно эмигрировать. Но пока я верила, что все еще можно что-то доказать, я писала множество жалоб. А потом хорошие друзья предупредили меня: «На тебя уже пошли запросы по банкам. Ищут, за что тебя можно привлечь к уголовной ответственности. Если ты не успокоишься, ты сядешь. Очнись и вспомни, в какой стране живешь». Позже я сама увидела документы, эти десятки запросов на меня в банки и к мобильным операторам. Я поняла, что нельзя быть настолько наивной дурой, нельзя верить, что кто-то чего-то не знает и что кто-то поступит по справедливости. Поэтому встал вопрос переезда.

KYKY: Почему для переезда вы выбрали именно ОАЭ?

Ольга Юрковская: Потому что здесь открыть компанию и оформить вид на жительство стоит не так дорого и делается буквально за два месяца. приезжаешь, открываешь компанию и автоматически получаешь вид на жительство, так как страна рада инвесторам и бизнесменам. Но изначально при переезде речь о большом бизнесе не шла. Я почти не знала иностранных языков, только на русском вела консультации – думала, буду онлайн заниматься тем же, но в стране, где меня не посадят за то, что я читаю лекции. В Беларуси есть неприятная особенность — у нас запрещены Яндекс.Деньги и PayPal, нет нормальных систем для приема платежей от зарубежных граждан, а если пользоваться услугами посредников, то близка к 100% вероятность, что тебя потом посадят за то, что ты якобы укрываешься от налогов. Хотя ты это делаешь, потому что тебе государство не предоставило ни закон, ни техническую возможность вести онлайн-бизнес нормально. Поэтому все инфобизнесмены рискуют завтра оказаться в тюрьме за косяк государства, которое не создало им условий.

А в ОАЭ и налоги 0% для Free Zone и нет бухгалтерской отчетности. C точки зрения климата – пустыня, конечно, не самое удачное место, зато по отношению к бизнесу более хорошей страны я не знаю.

KYKY: Вы пишете в постах, что на онлайн-курсах зарабатываете миллионы не только рублей, но и долларов. Это оборот бизнеса?

Ольга Юрковская: Это оборот. Каждый месяц приходит от 1000 до 2000 платежей, так как у меня более 80 курсов, семинаров и интенсивов. Часть их этих платежей по два доллара, а часть – по 100 или даже 300. Больше 16 тысяч человек хотя бы один раз купили у меня семинар или курс. Все эти платежи складываются в сумму порядка миллиона. Отсюда вычитаются все технические расходы, расходы на подрядчиков, сотрудников, фрилансеров и рекламу. Поэтому чистыми в месяц выходит как минимум 20 000 долларов.

KYKY: Достаточно ли этих денег для жизни в ОАЭ?

Ольга Юрковская: Я бы сказала, что здесь цены даже ниже, чем в Беларуси. Я живу в 40 километрах от Дубая в маленьком городке на берегу моря. Раз в несколько недель мне надо съездить в Дубай. На такси это выходит где-то 30 долларов туда и 50 — обратно. Снимать двухкомнатную квартиру с евроремонтом в этом городке стоит 800 долларов в месяц, как и арендовать жилье в центре Минска. Продукты здесь дешевле раза в два или три, одежда и техника тоже. Плюс фрукты и море круглый год. Этих денег хватает вполне.

Я считаю, что любой человек должен тратить 10% своего времени на волонтерство и 10% своих доходов на благотворительность, на улучшение мира вокруг, на что-то полезное для других без выгоды для себя. Моя волонтерская деятельность — это бесплатное обучение или бесплатное менторство перспективных коллег. Сейчас я мало этим занимаюсь – мне интереснее инвестировать время, чтобы принести пользу многим тысячам людей, а не в одного человека. Раньше, когда я еще жила в Минске, кому-то из своих знакомых я могла предложить пройти у меня бесплатную стажировку и научиться вести тренинги. Периодически я могу предложить своим коллегам, которые уже достаточно успешные, но почему-то не могут хорошо зарабатывать на своей популярности, совершенно бесплатно позвонить мне и получить консультацию. Многие после таких бесед увеличивают свой доход, потому что я хороший специалист по маркетингу.

KYKY: Почему в своих курсах вы сфокусировались именно на женщинах?

Ольга Юрковская: Потому что они чаще покупают и меньше пытаются конкурировать с тренером. Мужчина зачастую приходит и пытается показать, что он здесь самый умный. А женщина понимает, если она не зарабатывает столько, сколько ей хочется, то она лучше помолчит и поучится. Проще продавать женщинам, так как они не считают, что факт оплаты обучения делает их хуже. Наоборот, они считают, что это показатель их развития. А некоторые мужчины воспринимают обучение как нечто, что превращает их в неудачников, мол, учатся только лохи, а успешные люди всё знают прямо с младенчества.

KYKY: Каждый ли, кто имеет какой-то навык или полезную информацию, может создать свою онлайн-школу?

Ольга Юрковская: Открыть школу — это дело пяти минут. Вопрос в том, будут ли люди платить за ваши курсы. Записать лекцию — это самое простое. Дальше встает вопрос, сколько у вас подписчиков, готовых купить то, что вы предлагаете. Даже продать первый курс достаточно легко, если у вас большое количество подписчиков. А вот кто дальше будет вам платить? Все упирается в качество вашего маркетинга.

У меня в раскрутку, как правило, уходит половина оборота. На меня работает более 20 человек: и копирайтеры, который пишут для всех бизнес-аккаунтов, и бильд-редактор, и редактор, и люди, которые занимаются версткой, настройкой рекламы и монтажом видео. Я часто понятия не имею, что у меня опубликовано, если случайно не зайду и не увижу. Сама я веду только свой личный Facebook.

KYKY: А какие каналы самые эффективные?

Ольга Юрковская: Обычно у человека эффективен тот канал, где он присутствует лично, где есть его живое общение с подписчиками. Так как я веду только свой Facebook, у меня самый эффективный именно он. Люди чувствуют, что им не сотрудница отвечает, а я сама лично «обзываю всех несогласными идиотками», как про меня пишут хейтеры. В Facebook видно, что я живая, а все остальное — это вылизанный бизнес-контент, где меня нет, поэтому там продаж намного меньше.

Посты на Facebook — самая эффективная реклама. На днях у меня был пост, что если у женщин нет своей карьеры или бизнеса, или экспертизы как профессионала, подросток не будет ее уважать. Этот пост вызвал массу негодования у людей, которые уверены, что дети просто обязаны уважать родителей по факту родов. И при этом он получил несколько сотен перепостов. Разумеется, некоторые новые подписчики, которых волнует вопрос отношений с детьми, купят мою книгу «Образование для жизни» или курс про воспитание. Хорошо, если пять или десять процентов станут моими клиентами, потому что я обычно пишу вещи, которые не одобряются в социуме, которые вызывают реакцию «автор не прав» и «как она посмела такое написать».

KYKY: Вы пишете провокационные посты и статьи, например, про славянских женщин, которые в большинстве своем хотят быть содержанками, или про осужденных в Беларуси. Или вы можете грубо ответить человеку в комментариях. Согласитесь, в эпоху нарочитого позитива и публичного неосуждения пользователей соцсетей, это довольно резкая манера общения. Как такие ваши действия сказываются на вашем бизнесе?

Ольга Юрковская: Это такой специальный прием «поляризация аудитории». Передо мной стоит задача разделить аудиторию подписчиков на «своих» и «чужих» — для того, чтобы «свои» начали платить, а «чужие» побежали рассказывать на стороне о том, какой я плохой психолог, и тем самым привели еще больше «своих». Примерно треть моих клиентов пишут: «Ольга, я о вас узнала из поста о том, какая вы плохая. Заинтересовалась, перешла, начала вас читать и поняла — какой отличный коуч!»

Нужно понимать, что люди не одинаковы по интеллекту, не одинаковы по психологическому развитию, по уровню дохода, по уважению в обществе. Люди живут в иерархическом обществе, из-за чего получается забавный эффект. Есть неуважаемые граждане, которые вместо того, чтобы заняться прокачкой профессионализма и обретением социального уважения, тратят время на оскорбления более уважаемых людей. Естественно, мнение таких людей разумный человек не будет воспринимать всерьез. Однако если они кого-то бурно обсуждают, у разумного человека это сразу вызывает интерес и любопытство к тому, кого они обсуждают.

Кстати, для таких глупых женщин и мужчин я специально в профиле написала, что я потомственная ведьма. Это мгновенный тест на чувство юмора и интеллект. А тех, у кого нет ни того, ни другого, сразу отправляю в бан. Мне в моем пространстве не нужны откровенно токсичные и глупые люди. Периодически ко мне вламываются маргиналы и люди, которые пытаются сделать из моей страницы притон – естественно, я буду стараться выбрасывать их из своего виртуального офиса.

KYKY: В своем посте вы написали, что только в Беларуси такая ужасная ситуация с общественным осуждением тех, кого незаконно посадили в тюрьму, а вот в соседних странах такого нет. Не кажется ли вам, что это постсоветский менталитет людей осуждать и обесценивать?

Ольга Юрковская: Нет, это чисто беларуская особенность, потому что в России и Украине нет такого доверия к милиции, как у нас. С одной стороны, в Беларуси люди очень сильно доверяют милиции, потому что, если мы посмотрим на преступления против личности или имущества, безусловно, они молодцы. Среди уголовников СНГ даже существует пословица: «Хочешь сесть — поезжай в Беларусь. Хочешь сесть надолго — поезжай в Минск». Да, у нас почти нет карманных краж, угонов машин, изнасилования если происходят, то со знакомыми людьми, а не как в России, когда бандиты затягивают девушку в машину. У нас достаточно высоко доверие к милиции, так как они смогли обеспечить безопасность. Но при этом в обществе подогревается ненависть к бизнесу и богатым. Отсюда мнение, что если кого-то посадили, значит правильно сделали, он воровал. А в России люди сталкиваются с нежеланием полиции нормально работать, с небезопасностью и преступлениями, поэтому люди дружно не доверяют госорганам.

KYKY: В любом бизнесе есть точки максимального падения. Расскажите про свои провалы. Что у вас так и не получилось осуществить?

Ольга Юрковская: Да ничего, по сути, еще не удалось осуществить. Наверно, процентов 20 только. Задумок у меня намного больше, чем энергии и возможностей. А если говорить про провалы, есть большая проблема с аферистами, проходимцами и мошенниками в рунете, которые врут, что они профессионалы, а потом берут аванс и не выполняют работу. И таких эпизодов у меня десятки. Самый громкий скандал у меня был с Еленой Торшиной, когда дело дошло до разборок в суде. Эти вещи я выношу на обсуждение редко, буквально один случай из двадцати. И то мне пишут, что я плохая и скандальная, потому что смею писать не о позитиве, а о негативе.

Естественно, что из-за негативной реакции людей на вынесение проблемы в соцсети у этих проходимцев раздолье: люди боятся сказать, что их обманули и кинули, ведь они знают, что виновата будет жертва. В американском обществе виноват будет мошенник, а жертва получит миллионные выплаты по суду и будет считаться героем, потому что избавила общество от грязи. А у нас мошенники молодцы — кинули богатую.

KYKY: Как влияет на продажи ваших курсов ваша картинка успеха: Дубаи, красивые фотографии с МакЛарен, фото с детьми? Насколько важно создавать и поддерживать такую идеальную картинку для владельцев инфобизнеса и разных коучей?

Ольга Юрковская: Никаких корреляций я не обнаружила. Это был эксперимент. Мне три года все твердили, что нужно сделать такие фотографии. Я согласилась и инвестировала несколько тысяч долларов в фотосессии. Но больше продаж не стало, так как у меня достаточно сложные курсы для интеллектуально развитых людей, которые не смотрят на картинку, а смотрят на содержание. А вообще все зависит от целевой аудитории. Если вы продаете «успешный успех» и кнопку «бабло» людям интеллектуально неразвитым и инфантильным, которые верят, что за три дня они смогут освоить крутую профессию и за две недели заработают в несколько раз больше, то привлекательная картинка для них очень важна. Но если вы продаете интеллектуально развитым людям, содержание для них важнее. Моим клиентам с кандидатскими диссертациями или учащимся в докторантуре не важно, как я выгляжу, им важен свой результат.

KYKY: История про сапожника без сапог стара как мир. Может ли человек, который ложкой ест проблемы одна за одной, учить людей, как стать успешным?

Ольга Юрковская: Вы видели вузовских преподавателей? Кто из них не может учить своему предмету? Люди считают, что обучение — это что-то сакральное. А в реальности посмотрите на школьных учителей: кто из них успешен? Но это же не мешает им учить. Инфобизнес — это преподавательская деятельность. Если я читала лекции по практическому маркетингу на программе MBA, это значит, что я должна демонстрировать успешный успех? Или меня взяли как преподавателя, который может читать лекции? Если вы учите какому-то конкретному навыку, вы можете быть косой, кривой и бедный, но зато научите человека собирать сайты.

Люди будто ищут идеальную маму, идеального папу – это такие поиски идеального идеала, к которому можно прикоснуться. Но от преподавателя в школе или вузе мы не ожидаем ничего такого. Поэтому мне непонятна пропаганда подобного идеального образа. Мне кажется, она есть только в рунете.

В остальном пространстве сумасшедший профессор может прочитать тебе лекцию в стиле стендап, но это не значит, что он должен выглядеть, как голливудская звезда, и ездить в дорогом авто. Причем есть еще одна важная деталь: если ты ведешь курс по маркетингу, и это не новый маркетинг, ты встречаешь волну негодования. Но когда ты отдаешь ребенка в школу, ты же не ожидаешь, что учительница даст ему какую-то новую математику. Ты хочешь, чтобы ребенок научился решать обычные задачи привычными методами.

Почему люди ожидают, чтобы учитель в онлайн-школе отверг всю научную базу и выдал что-то креативное? Если бы у него был этот креатив, он бы получил Нобелевскую премию, а не учил новичков.

KYKY: Как вы думаете, если бы вы остались в Беларуси или переехали не в Дубаи, а в Россию, например, смогли бы зарабатывать столько же и выстроить такой же успешный бизнес?

Ольга Юрковская: Смогла бы даже быстрее, так как я бы не тратила время на адаптацию. Я ведь была достаточно успешным и известным тренером в Минске. На самом деле, нет никакой разницы, в какой стране ты это делаешь. Даже в России есть люди, которые зарабатывают на том же, но в разы больше меня.

KYKY: А у вас возникала мысль о возвращении в Беларусь?

Ольга Юрковская: Однозначно не рассматриваю этот вариант, потому что посадят. В Беларуси нет технической и законодательной базы, чтобы я спокойно могла заниматься своим бизнесом.

KYKY: У вас на сайте указано, что вы проводите личные консультации. Но там просто заоблачная цена в 50 000 российских рублей стоит. Кто к вам обращается?

Ольга Юрковская: Сейчас я вообще их не провожу. На сайте стоит заградительная цена, чтобы люди понимали, что не смогут оплатить, и не спамили запросами. Если просто написать «не провожу», начнутся уговоры типа «Ольга, очень надо». А мне нет смысла тратить время на индивидуальную работу с кем-то, потому что за этот час или два я могу записать курс, продать его по базе и получить сумму в несколько раз больше.

Еще проблема в том, что я слишком сильно вкладываюсь в такого рода консультации. Многократный опыт показал, что после консультации мне нужно несколько часов, чтобы восстановиться. Если я беру человека на консультацию, на восстановление уходит весь рабочий день, и никакая сумма не стоит этого рабочего дня. За это время я могу написать статью, которая годами будет работать, или изучить какой-то маркетинговый инструмент и настроить рекламу, которая будет месяцами приносить новых клиентов.

KYKY: По статистике, только 15% людей проходят онлайн-курсы до конца. Как думаете, почему так происходит? Это потому, что людям продают воздух, или потому что они на самом деле не хотят ничего менять в своей жизни?

Ольга Юрковская: Возьмите любой институт и покажите мне студентов, которые добросовестно ходили на все лекции, прочитали все учебники и выучили все билеты по всем предметам. Я в своей жизни не видела ни одного такого человека. Тогда почему мы ждем чего-то другого от онлайн-курсов?

Если у тебя есть конкретная задача, ты берешь курс, чтобы решить ее. Условно, ты не знаешь, как разобраться с учебой ребенка, берешь курс по воспитанию детей – и решаешь проблему. Или хочешь сделать Телеграм-канал. Ты берешь курс, выбираешь раздел, изучаешь и делаешь свой Телеграм-канал. Зачем проходить весь курс до конца, если еще не встал вопрос, например, как монетизировать этот канал? Когда у тебя возникнет следующая проблема, например, как делать более продающий контент, ты посмотришь определенный раздел в курсе и разберешься в этом. Но это может произойти через полгода. А учеба ради учебы — это абсурд, уж лучше сериалы смотреть.

KYKY: Кто из женщин в Беларуси вызывает у вас восхищение и уважение?

Ольга Юрковская: Если честно, я не интересуюсь отдельно женщинами и отдельно мужчинами. Я интересуюсь людьми в моей профессии, но ни женщин, ни мужчин, успешных по мировым меркам, в Беларуси я не знаю. Все мои герои почему-то в США. А за тем, что происходит в Беларуси, я не особенно слежу, не хочу расстраиваться. Я наблюдаю, как постепенно моя лента в Facebook меняет информацию в профиле — с города Минск на столицы других стран. Понимаю, что самые предприимчивые, активные и талантливые люди вынуждены уезжать, так как Беларусь не создает им условия для бизнеса или активного фриланса.

KYKY: Считаете ли вы себя феминисткой?

Ольга Юрковская: Я не феминистка. Я против равных прав мужчин и женщин и считаю, что у женщин должны быть привилегии. И арабские принцессы добились того, что у местных женщин есть эти привилегии. В ОАЭ женщины обслуживаются вне очереди, для женщин сделали парковочные места ближе к входу, они выкрашены в розовый и более широкие. Здесь женщины могут посещать общественные места, которые в определенные часы будут закрыты для мужчин. Или женщина может захотеть ехать в лифте без мужчин, и они спокойно выйдут. Здесь есть розовые такси только для женщин, в которых водитель — женщина. Они не облагаются местным налогом и таким образом выигрывают конкуренцию. Отношение к женщинам в ОАЭ можно определить словом почитание. Если я, например, приду в банк или муниципалитет, ко мне тут же подойдет сотрудник и предложит пройти к специальному окошку, которое откроют для меня и обслужат без очереди. Или если я буду ожидать в электронной очереди, я буду сидеть в более удобном кресле в женской зоне, в которой мужчины сидеть не могут. И такая забота о женщинах транслируется со всех сторон.

Я считаю, что это более правильное отношение. Чисто физически после того, как я родила троих детей, я уже не имею того здоровья, которое у меня было, пока я была бездетной, или которое есть у мужчины примерно моего возраста. Я считаю, что женщина должна получать эту заботу как со стороны государства, так и со стороны коммерческих структур. Женщине правда сложнее выстоять очередь, пройти большое расстояние через парковку. Конечно, мы не говорим про отдельных спортсменок, мы берем 1000 многодетных матерей и 1000 их мужей: кто из них выдержит большую физическую нагрузку?

Я за дискриминацию мужчин, потому что феминизма мне мало. Я считаю, что современные феминистки не правы на счет равных прав, этого уже недостаточно, а вот арабские принцессы — умницы. У нас глава парламента — женщина, есть министры женщины, и 15 000 женщин работает в полиции, есть женский отряд на дорогих спорткарах. У нас поощряются ситуации, когда в госкомпании или коммерческой компании руководящие должности занимают женщины. Абсурд высказываний постсоветских феминисток в том, что они отвергают объективное физическое неравенство вместо того, чтобы требовать себе привилегий. Нужно учиться принимать заботу о себе. А наши недофеминистки не воспринимают заботу. Им кажется, что за эту заботу их начнут обижать. Им не приходит в голову, что если сегодня я прошла без очереди, завтра проехала в более дешевом такси, послезавтра посидела в более удобном кресле, такая забота никак не скажется на мне плохо. Наоборот, это уважение ко мне как к женщине и матери.

Просто есть страны, где людям приятно заботиться друг о друге, где создано Министерство счастья и у всех госорганов на первом месте стоит критерий удовлетворенности посетителя. Здесь после общения с полицией или электросетями тебя спрашивают, насколько ты стал счастливее после этого сотрудничества. Это просто другая парадигма жизни, когда в обществе каждый занят тем, чтобы сделать других более счастливыми.

Да, здесь мужчины дискриминированы, но они искренне считают, что жен и матерей нужно почитать и о дочерях нужно заботиться, потому что они родят их будущих внуков. У нас такое воспитание было до развала СССР. Это сейчас вместо благородных мужчин растят инфантильных недоумков, которые кричат: «Всё мне! Всё мне!»

KYKY: В одном интервью я прочитала, что вы не видите смысла в оформлении брака, скорее выбираете встречаться с мужчиной. Какое будущее вообще у института брака?

Ольга Юрковская: Институт брака умер. Раньше оформление брака было имущественной гарантией для женщины и ее детей в случае потери кормильца. А сейчас, когда женщины зарабатывают наравне с мужчинами или даже больше, такое оформление потеряло смысл. Наследовать за родителями дети будут и без оформления брака, и никаких гарантий это оформление не дает: если люди разлюбили друг друга, они все равно быстро разведутся.

Брак важен на постсоветском пространстве, потому что женщины чувствуют себя незащищенными, а так у них создается иллюзия защиты. На Западе у людей уже нет этой иллюзии, поэтому многие европейцы не вступают в официальный брак. В США еще могут вступать, потому что это дает определенные выгоды, например, можно оформить страховку на всю семью, что в два раза дешевле, чем каждому купить свою. А так люди могут жить десятилетиями без всякого брака, и семья будет ничуть не менее крепкая.

Женщине стоит перестать рассчитывать на эту защиту и заботу, которую ей «может» дать брак, а опираться в материальном смысле на свой профессионализм, на свою востребованность как эксперта. Тогда вопрос о браке вообще не будет вставать. Тогда уже мужчина может уговаривать заключить брак, чтобы тебя «не увели», а ты еще будешь думать, нужно ли тебе это.