Полный фен шуй: вода, ветер и электричество

-Начнем сразу с животрепещущего, конфликт с «Водоканалом» насколько чреват последствиями для компании и коротко, в чем его суть?
- Если коротко, то наша компания с 2011 года поставляла «Водоканалу» электроэнергию. А с 2015 года начались перебои с платежами. Тогда «Водоканал» предложил оплачивать средства по системе факторинга, что являлось убыточным, но мы согласилось, т.к. для выполнения обязательств по договору нужны оборотные средства. В итоге, электроэнергию мы закупали на оптовом рынке на свои средства, а «Водоканал» задерживал оплату. Таким образом, задолженность нарастала и составила 1 611 503 751 рублей В мае 2019 года мы приняли решение прекратить поставку электроэнергии, а спустя небольшое время, подали в суд. Сумма задолженности серьезная, но не решающая, точные последствия спрогнозировать сложно. Но мы продолжаем развиваться, у нас много интересных проектов.
- В интервью «Деловому Петербургу» вы рассказывали про «зеленую» энергетику?
- Да, про топливные элементы, способные полностью поддерживать энергетику дома. В Японии, например, топливные элементы используются для отопления многоэтажных домов, там это очень развито. Сегодня топливные элементы начинают приходить в Европу, но на них высокие цены, практически в два раза выше, чем в Азии.
- А в России какая ситуация?
- К сожалению, пока у нас все на теоретическом уровне. Мы разговаривали с научными институтами, и пришли к выводу, что здесь мы реально отстаем. Хотя интерес на рынке к топливным элементам есть, и весьма серьезный. Для России, где климат холодный, а расстояния большие – это вообще идеальное решение. По-хорошему, за топливными элементами будущее. И мы готовы привести их на российский рынок, сейчас ведем переговоры с компанией PANASONIC, они выпускают элементы уже седьмого поколения.
- Это та самая «Четвертая технологическая революция»?
- Да, и Европа сейчас к ней вплотную приблизилась, это новый технологический этап, когда все стремятся перейти на электроэнергию. А это или топливные элементы, или какие-то накопители. Понятно, что необходим переходный этап, думаю, к 2030-м годам в Европе будет уже «сплошное электричество».
- Но вряд ли это в такой же степени коснется России с ее нефтяными богатствами…
- Безусловно, останутся какие-то локальные рынки. Российский, арабский, где бензин дешев. Но перемены идут, и пускай с опозданием, но придут и к нам. Наша компания сегодня планирует развивать небольшую распределительную энергетику. Для этого в нашей стране есть все условия, и рынок уже готов даже, возможно, больше, чем в Европе. Например, небольшие поселки на Севере, находящиеся вдали от трасс, куда невыгодно возить уголь, готовы к строительству малых ГЭС. Электроэнергия необходима компаниям на севере, чтобы работать там, где нет дорог, нет инфраструктуры.
- В Советском Союзе же были малые ГЭС.
- Да, например, в 1970-х годах практически во всех районах были собственные малые ГЭС, ветряные электростанции…
- Ветряные? Разве это не новые технологии?
- Нет, что вы. Это технологии давние. И СССР, кстати, был мировым лидером по ветроэнергетике. Например, в 1931 году под Балаклавой был построен самый мощный в мире ветрогенератор. Размах лопастей был 30 метров, мощность - 100 киловатт. В начале 1950-х годов в нашей стране производилось около 9000 ветроустановок в год, некоторые мощностью по несколько сотен киловатт – что для тех лет весьма серьезные цифры. А потом сильно подешевело топливо, и количество ветряных установок стало уменьшаться. Но, тем не менее, многие из них работали практически до последнего времени.
- А ветряная энергетика – нам нужно ее развивать?
- Любая энергетика, которая не зависит от централизованных источников и минимизирует передачу по проводам – России необходима. Учитывая наши просторы, с точки зрения человеческой безопасности – это наиболее эффективная система. Так что однозначно – да, нужно развивать, будущее и за старыми добрыми ветряками тоже.
В общем, интересных перспектив развития впереди множество. А тяжба с одним отдельно взятым неплательщиком, пусть даже и крупным, - момент проходной. Этот вопрос должен решать суд, а мы – движемся дальше.