Мраморные кружева женского ума

О разнице мужского и женского ума
Больно и тяжело смотреть на отношение человеческой истории к женщине: чем её только не истязали, с какой жестокостью её только не насиловали, как сильно ущемляли её в правах, и в какие телеги её только не запрягали, однако, как же ей, этой женщине, всё же удавалось изредка блистать своим могучим интеллектом и впечатлять оригинальностью мысли, вопреки преследующему её скотскому отношению сложившихся обычаев.

Увы, этот блеск ума так и остался не замечен подавляющим числом людей. Те же, кто краем глаза его заметил, как правило невольно повпадали в трагические ошибки, сделав неверные выводы о способностях женского ума. Испытывая на своей мысли вмятины традиций, они пришли к глупенькому выводу, что умницы, подобные Марии Складовской-Кюри, Герти Кори и множеству других Нобелевских Лауреаток — являются всего-навсего счастливыми исключениями в истории человечества, которые блеснули лишь благодаря своему особенному строению нервов.

Тут нам стоит быстренько пробежаться по глупенькому вопросу об особенностях и «половом различии мозгов», так как он лежит краеугольным камнем в спорах о слабости ума женщин. Увы, подобную чушь очень часто приходится слышать в научной среде. Ведь, не будем забывать, что миф о существовании «гениев» или, как их иначе еще называют – «личностей» в истории человечества – живёт полной жизнью, даже несмотря на то, что никаких научных доказательств этому мы по-прежнему не имеем и, вероятно, никогда иметь не будем. Конечно, еще немало мозгов «великих деятелей» будет распотрошено на мелкие кусочки, с целью обнаружить хоть какую-то намек на уникальность, но как это было в случае И.С.Тургенева, А. Франса или В.И. Ленина – патологоанатомы вновь возложат нижнюю губу на верхнюю, и в очередной раз про констатируют, что никаких качественных отличий мозгов «великих гениев» и обычными, штатными мозгами homo не обнаружено. Несмотря на это, имена действительно достойнейших людей — ученых, которые оставили свой след в истории — не перестают действовать на ленивые умы общественности, которая находит оправдание своей лени в признании особых свойств ума, которыми так посчастливилось обладать ничтожной части человечества. Такое предположение могло бы иметь дискуссионную силу в застольных спорах века так IXX, но умиляться им и хранить его в арсенале собственных аргументов уже со второй половины XX века, когда природа психического получила материальный вид рефлекса, как основной формы связи между организмом и средой — смешно и ненадежно.

Да, давайте напомним всем психологам, философам, поэтам и прочим романтикам, которые болеют поветрием мысли, о том, что в то самое время, психическая деятельность была научно признана высшей нервной деятельностью, что говорит о её полной зависимости от окружающей среды, которая и является её источником. Иными словами, методами условных рефлексов, было окончательно доказано, что психика — это всего-навсего череда ассоциаций, неизменно возникающих в ответ на внешние раздражители. В этот же самый момент стало понятно, что разговоры о всяких внефезических влияниях на мозг из космоса, богов или о наличии у человека «врожденных идей», являются забавной первобытной глупостью, которую больше невозможно воспринимать всерьез.

Из всего этого месива знаний, который только спровоцировал новые и новые исследования уже по другим, соседним вопросам о природе человека, закономерно посыпались, как кристаллы из сосуда с налитым в него нужным раствором, взаимно подтверждающие друг друга факты, одним из которых является и вывод: что все народы, в какой части света бы они не находились, являются частью единой наследственной физиологической структуры. Таким образом, была объяснена причина неуспеха всех тех исследователей, которые тщетно пытались найти хоть какие-нибудь различия между людьми разных классов, наций, рас и полов.

Тем не менее, такие жестокие, разрушающие миф об «уникальности личности» выводы, не могли оставить равнодушными целую плеяду психологов XX века. Им очень хотелось найти различия между мужским умом и женским, а как хорошо известно науке, да и большинству наших читателей: когда в эксперимент вмешивается желание или заинтересованность по определенному вопросу, то надеяться на чистый результат уже не приходится. Эксперимент должен проводится хладнокровно и абсолютно беспристрастно. Но психологам простим.

И так, давайте же наберемся чувства такта и с интересом пройдемся по этим исследованиям. Сделать это необходимо, потому что данные вопросы действительно представляют большой интерес для нас, так как они не могут оставить в покое человека, который не избирал физиологию мозга своей профессией или же объектом страсти. Здесь я намерен говорить о разности гормонов, «мозолистого тела» и гипотоламусе, – именно они в своё время вызвали бурю эмоций и споров у исследователей, и часто находятся на вооружении у различных дилетантов сегодня. Впрочем, спешу уведомить читателя, они давно нашли свое разрешения в научной среде и теперь представляют собой только милую пустышку, которая неплохо смотрится среди подобных ей исторических заблуждений на полках научной истории.

Например, вопрос о влиянии гормональных различий между мужчинами и женщинами на процессы мышления, легко разбился о влияние окружающего мира и наших внутренних установок (целей, воспитанного в нас характера) на выброс этих гормонов в кровь, – что говорит о том, что мы в состоянии при желании регулировать их концентрацию в крови путем изменения своих привычек и установлением нужного нам режима дня. То есть, банальная дисциплина, которая актуальна как для мужского, так и женского ума, опять выступает решающим фактором успеха личности. К тому же, сам разговор о желании точно измерять уровень гормонов, как измеряют температуру при помощи термометра, должна представляться абсурдной всем, кто хоть мало-мальски знаком с физиологией человека, ведь большой уровень тестостерона может выражаться как в повышенной агрессивности, так и в тенденции к саморазрушению. Всё это, опять же, зависит от индивидуальных особенностей человека: воспитания, знаний, целей, обстановки и пр.

Не менее красивой была попытка психологов положить под гриф отличия женского ума от мужского – отдел головного мозга, называемый гипоталамусом. Эта кроха действительно является важной частью в регуляции жизненно важных процессов. Это именно он колдует над нашей вегетативной системой и фокусничает с артериальным давлением крови, чувством голода, потребностью во сне, а также с нашим половым поведением, вынуждая нас вписывать в УК РФ статьи типа 131 (изнасилование). Стоит подчеркнуть, что у мужчин одно из ядер (преоптическое медиальное ядро) гипоталамуса и правда отличается большим развитием чем у женщин, что и находит себе отражение в жизни своей ярко выраженной агрессивностью. Но даже учитывая этот фактор, мы не можем с уверенностью заключить, что женский ум проигрывает мужскому, так как, когда мы пытаемся определить влияние гормонов на процессы мышления, то мы вновь получаем весьма и весьма различные результаты, как это было продемонстрировано исследованиями в Британской Колумбии, где мужчины с низким уровнем тестостерона показывали лучшие результаты, чем мужчины с высоким содержанием тестостерона в крови. Отсюда мы можем с полной уверенностью заключить, что уровень полового гормона в крови не только не даёт осязаемых преимуществ мужчинам в деле мышления, но даже запрещает нам говорить о его благоприятном влиянии на эти процессы мышления.

Не менее комично выглядел конфуз и с мозолистым телом, вокруг которого водили хороводы целые толпы эволюционных психологов. Corpus callosum (мозолистое тело), представляет собой маленький мостик, соединяющий правое полушарие головного мозга с левым. Исходя из описания, нетрудно догадаться и о функции этого «мостика», которой является передача моторных, сенсорных и информационных сигналов между полушариями. Конечно, психологи того времени не могли обойти его стороной. Он был мало изучен и, в связи с этим, представлял собой огромный полигон для упражнения в догадках всем желающим блеснуть своим амбициозным, но неоперившимся умом. Так, было выявлено, что 200 миллионов волокон в задней части мозолистого тела у женщин толще, чем у мужчин. И если бы авторы этого исследования оказались точны в своих экспериментах, то мы бы имели у себя на столе готовенький факт, указывающий нам на то, что у женщин общение между правым и левым полушарием происходит быстрее и более качественно, чем у мужчин. Отсюда очевидное следствие: если нервные импульсы между двумя полушариями головного мозга протекают лучше, то и выполнение интеллектуальных задач должно происходить у женщин проще и быстрее. Но, как и любой, наскоро состряпанный и слабо подкрепленный вывод, этот набор красиво уложенных данных, развалился по причине хилости своей конструкции. Но ему надо отдать должное. Он так сильно возбудил публику, что вдохновил её на написание внушительного массива предельно милых, глупых и от этого, совершенно безобидных для науки книжек. Все это произошло по той причине, что от публики был скрыт маленький нюансик: «из 28 исследованных экземпляров мозга, только в половине случаев данные соответствовали заявленной теории». К сожалению, милой публике не дали долго поиграться с изготовленной для нее, еще горячей глупостью. За последующие годы количество научных публикаций на тему об «особенностях» мозолистых тел полов только росло. Каждое исследование отличалось друг от друга своей оригинальностью: одни ученые находили различия в утолщении части мозолистого тела даже между женщинами, другие вообще выступали с данными, свидетельствующими, что мозолистое тело больше у мужчин! Иные — и таких оказалось большинство — вообще не нашли никакой разницы между мозолистым телом обоих полов. То есть, исследования были настолько противоречивы в отношении друг к другу, что даже милая публика перестала воспринимать ту, наскоро склеенную и вброшенную ей «догадку» всерьез.

Такое положение со всей ясностью и настойчивостью фактов просто вынуждает нас признать, что не калибр или «биологический пол» мозга определяет сложность, красоту и гениальность мыслительных процессов, а та среда, в которую этот мозг был помещен.

Но почему это очевидное и проверяемое следствие всё никак не может проникнуть в мозги почтенного большинства? Тут много причин. Первой из них является полное отсутствие интереса думать в эту сторону, потому что размышления в этом направлении неминуемо в скором времени приведут человека к выводу о том, что никаких морфологических и функциональных отличий между мозгом животного и человека нет. Такой вывод воспринимается благовоспитанной интеллигенцией весьма болезненно, так как глубокое понимание классической физиологии заставляет отказаться от веры в существование «внутреннего мира», «души», «вдохновения», «Бога», «сатаны», «судьбы» – а без этих вещей, как мы знаем, не могут благополучно жить ни поэты, ни писатели, ни певцы, ни прочие слуги искусства, которые призывают себя к мысли, только после прогулок по «Зевесовым чертогам» или приступают к своей работе только в момент сильного «воодушевления», выстраивающего всё внутреннее содержание и придавая легкий мотив будущему произведению искусства.

Второй причиной жуткого нежелания видеть и слышать действительность, выступает влияние культуры, которая единолично, долго и усердно плела этот удивительно красивый холст, на котором запечатлены и доподлинно сохранены почти все глупости и мифы о человеке, составленные о себе всеми народами мира. Это именно её руками — руками культуры возводились многочисленные гаремы, публичные дома и писались доктрины о врожденном превосходстве мужчины над женщиной. Это именно по её вине, к женам Древнего Рима относились как к вещи, предназначенной только для произведения детей, сохранения порядка в доме и для увеселения гостей на религиозных празднествах. Все обязанности женщины сводились к хозяйству и покорном повиновении мужу; в случае же смерти мужа, женщина передавалась в подчиние сыну. За все эти глупости, я повторюсь, отвечала только культура, которая вечно дополнялась народными глупостями, и выцарапывалась на пергаменте мыслителями, руководствовавшимися только собственными представлениями о мире, не имея при этом даже малейшего понятия о материи и причинности психических процессов.

Укоренившееся представление о роли ума женщины положило основательную печать на дальнейшее составление принципов её воспитания. Всё образование девиц ограничивалось умением убираться в доме и услужливо выполнять прихоти мужа; занятия же науками и искусствами были для них, как под общепринятым запретом, так и под запретом желания, которое старательно задавливалось и лишалось своих сил руками воспитателей. Очевидно такое убогое представление о роли женского ума, как и большинство первобытных глупостей доползли и до наших дней, где ими с успехом пользуются родители, возомнившие себя знатоками молодых сердец. Безусловно такое положение дел оставляет очень тяжелое впечатление у людей, уважающих свободу своих детей и близких, но еще более омерзительным ощущением может отозваться ваша природа, когда вы услышите от очень прозаичных и убогих в своём умишке мужичков аргумент о низкой роли женского ума в истории человечества. Естественно, всё это приводится под видом безупречного и исчерпывающего доказательства в салонных спорах о превосходстве мужского ума над женским. Они встают на ходули и повышенным слогом задают вопрос у женщины: где же твои Марксы, Мольеры, Шекспиры и Ньютоны? Тут мы конечно могли бы бестактно указать им на громкие имена красавиц, чьими силами менялась история Италии или же напомнить им об исключительном уме Екатерины II,- но это было бы совсем нечестно с нашей стороны, да и не исчерпали бы эти имена вопроса, а оставили бы, к тому же, много места для маневра истеричному уму. Поэтому не будем понапрасну дразнить и глумиться над «гениями», и приведем аргументы окончательные и безусловные.

Как мы уже выяснили, женский ум был помещен историей в жестоко тесный искусственный мирок и поэтому не мог дать обилие плодов миру действительному, – миру внешнему. Но как изменился, как украсился этот внешний мир с начала XX века, когда к женщинам хоть и продолжали относиться с презрением и смехом, но все же, она уже имела доступ к знаниям. Этого оказалось достаточно, для того, чтобы начать плести волшебные теории и изумительные факты, указывая всему миру на мраморные кружева женского ума. Амалия Эмми Нётер формулирует новую теорему, которая впоследствии становится одной из самых знаменитых в мире; Мария Склодовская-Кюри становится первой женщиной в истории Нобелевской премии, взяв её при этом дважды (1903 — по физике, 1911 — по химии). Далее, количество Нобелевских лауреаток, вплоть до наших дней, только увеличивалось, что не только лишний раз доказывает, как неправы все салонные крикуны, но и вся человеческая история.