Валентин Гафт: «Хорошим артистом быть очень трудно»
2 сентября Валентину Гафту исполняется 70 лет. К юбилею артиста телеканал «Культура» подготовил показ программ и фильмов.
2 сентября Валентину Гафту исполняется 70 лет. Актер наотрез отказывается от интервью, посвященных, как он иронизирует, «этой печальной памятной дате». «Так называемых юбилеев я терпеть не могу!» - заявляет Валентин Гафт. Есть такое жуткое стихотворение: Цветы не помещались в вазу/ Их положили в рукомойник/ И юбиляр казался сразу /И именинник, и покойник. Вот так я отношусь к юбилеям».
Программа канала «Культура» «Театральная летопись», где актер рассказал о своем отношении к профессии, ролях в театре, кино и на телевидении, учителях и коллегах – исключение из его правила – «никаких юбилейно-формально-поминальных интервью!».
- Когда Вы решили стать актером?
- Желание стать актером возникло неожиданно для меня самого. Мы – родители, сестра и я - жили, как все тогда жили, в общей квартире, в небольшой четырнадцатиметровой комнате, разделенной шкафом. Помню, купили родители новую тахту. И вот лежу я на этой тахте и думаю, как сказать им, что нахватал столько двоек в этой четверти? И вдруг решил: буду артистом! С артиста спрос не велик. В школьную самодеятельность меня никак не хотели принимать, но я настаивал, и в конце концов мне предложили женскую роль. Так что на сцене я впервые появился в женской роли. Это было очень увлекательно!
Закончив школу, и отправился сдавать экзамены в Школу-студию МХАТ. Меня приняли. Я был потрясен. Моими однокурсниками были Женечка Урбанский, Олег Табаков, Майя Менглет… Учил нас один из лучших артистов Художественного театра, любимец Станиславского, Василий Иосифович Топорков. Очень много талантливых артистов училось со мной в одно время в Школе-студии, но судьбы сложились по-разному: кто-то прославился, а кто-то нет…
- Валентин Иосифович, мы снимаем Вас в театре имени Моссовета. Ваша творческая жизнь начиналась в этом театре. Какие самые яркие воспоминания связаны с этим театром?
- Ярких воспоминаний очень много. Впервые я вышел на сцену театра Моссовета в роли какого-то итальянского мальчика, правда, в замечательной компании – с Марецкой и Пляттом. Первая рецензия на этот спектакль начиналась как раз с того, что мальчики ужасающие, зато мама и дядя очень хороши.
- Вы работали с Анатолием Эфросом не только в театре, но и на телевидении.
- Когда в середине шестидесятых я впервые увидел спектакль Эфроса – это была пьеса Радзинского «Сто четыре страницы про любовь» в театре Ленинского комсомола - я был потрясен. Он был так не похож на спектакли, которые шли тогда в Москве! И я решил, во что бы то ни стало попасть в этот театр. Меня приняли в труппу и сразу дали главную роль именно в этом спектакле – «Сто четыре страницы про любовь». Потом, когда Эфроса выгнали из театра Ленинского комсомола и перевели в Театр на Малой Бронной, многие артисты, и я в их числе, ушли вместе с ним. На Бронной я несколько раз всего, к сожалению, сыграл замечательный спектакль «Обольститель Колобашкин», который Эфрос поставил по пьесе Радзинского. Спектакль запретили вскоре после премьеры. У Анатолия Эфроса была такая судьба. Про него можно много рассказывать. Несмотря на все запреты, он поставил огромное количество спектаклей мирового класса, равных которым до сих пор нет.
Что касается телевизионных работ Эфроса, которые я люблю и высоко ценю, то я снимался у него в телеверсии спектакля «Таня» по пьесе А.Арбузова. На телевидении я снимался еще у Петра Фоменко в многосерийном телефильме «На всю оставшуюся жизнь». Много работал с у Александром Орловым – в телефильмах «Тайны Эдвина Друда», «Буденброки» и других.
- Есть разница для актера между работой в театре, кино и на телевидении?
- Сейчас есть. На телевидении снимается огромное количество сериалов, и это стало поточным производством. Надо быть очень высокопрофессиональным режиссером и артистом, чтобы уметь работать в таком темпе, в котором сегодня снимаются сериалы, и чтобы это имело приличный вид. И у некоторых это получается. Но, конечно, для того, чтобы снять глубокое, серьезное произведение, нельзя торопиться. Творчество не терпит суеты. Тем не менее, я вижу сегодня много талантливых людей, и их талант раскрывается даже в этих быстротекущих сериалах.
- Расскажите о своей работе в театре Сатиры.
- В театр Сатиры я пришел по настоянию Андрюши Миронова. Я был первым исполнителем роли Графа Альмавиво в спектакле «Женитьба Фигаро». Это была потрясающая роль! Я называю ее шаляпинской! Играть с Андрюшей Мироновым было для меня наслаждением. Мы с ним приходили за час-полтора до спектакля и с упоением репетировали. Потом роль графа Альмавиво замечательно играл Шура Ширвиндт, но это был уже совсем другой спектакль…
…Олег Ефремов пригласил меня в театр Современник. Пришел я в театр Современник в 1969 году и работаю до сих пор. Последний год, правда, немножечко не работаю, потому что плохо себя чувствую, но надеюсь, что недуги мои позади, и я скоро снова буду работать в театре в полную силу. Театр Современник – это, конечно, мой дом, где рядом со мной трудятся абсолютно родные люди, включая главного режиссера, где сыграны десятки ролей. Хорошо или плохо, но этот театр сделал меня тем, кем я являюсь, – человеком и артистом.
У нас в Современнике сейчас оживление, много премьер. Руководитель театра Галина Волчек приглашает на постановки замечательных режиссеров.
- Как вам Галина Волчек как режиссер и партнер?
- Среди ее постановок есть просто шедевры – «Крутой маршрут», «Эшелон»… Всех не перечислишь. Она – личность, на которой держится театр. А держать театр столько лет, чтобы он не просто выживал, но жил, развивался, имел успех, а у нас постоянные аншлаги, это не каждому дается.
Что касается Волчек как актрисы, то актриса она великолепная. Галина Волчек была бы актрисой масштаба Фаины Раневской, ничем не хуже, если бы этим занималась. Я слышал, что она собирается что-то сыграть в театре в новом сезоне, дай Бог, чтобы ей хватило сил. Мы с ней играли только в одном спектакле – «Кто боится Вирджинии Вульф?» в постановке Валерия Фокина. Телевизионную версию этого спектакля снимал Роман Балаян и, на мой взгляд, испортил спектакль Фокина.
- Со спектакля Валерия Фокина «Валентин и Валентина» начиналась ваша карьера в Современнике.
- Да. Роль в этом спектакле – одна из моих лучших и самых любимых. Мне казалось, что Михаил Рощин написал роль капитана Гусева для меня. К сожалению, театр – это как цветы: вечером они прекрасны, а утром трудно представить что они были такими…Театр, увы, сиюминутен… Была и еще одна совместная работа с Фокиным: я играл Городничего в его постановке «Ревизора».
- В Школе-студии МХАТ Олег Ефремов был вашим педагогом. Он интересно преподавал?
- Ефремов был блестящим педагогом. Он был абсолютно не похож на других преподавателей нашего института. Мы привыкли, что педагоги ходят в замечательных костюмах, в белоснежных рубашках с галстуками-бабочками. А тут стремительный молодой человек в свитере, похожий на пионервожатого без пионерского галстука. Ефремов учил нас азам профессии, с ним мы готовили первые этюды. Он учил нас самому трудному в профессии: преодолевая стереотипы и штампы, быть самим собой.
- Запомнилась ли вам первая работа в кино?
- Еще как запомнилась! В кино я начинал с такого же оглушительного провала, как и в театре. Это был фильм «Убийство на улице Данте». Я вышел на съемочную площадку и не мог сказать двух слов. Увидел Ромма, увидел Козыреву, увидел Плятта и остолбенел. Я не мог одновременно достать блокнот, карандаш и произнести реплику. Помню, как второй режиссер сказал за моей спиной: «Как мы ошиблись в этом парне». В кадре я произнес свою реплику каким-то сдавленным женским голосом. «Ничего, ничего, - успокоил меня Михаил Ромм, - будет у нас такой застенчивый убийца».
- Сейчас вы снимаетесь в кино?
- Только что закончил сниматься у Владимира Бортко в телефильме «Мастер и Маргарита». Премьера состоится в конце года. Я уже снимался пятнадцать лет назад в фильме «Мастер и Маргарита» у режиссера Юрия Кары, но картины этой никто толком не видел.
- Какой театр для вас самый любимый?
- Я всегда говорил и продолжаю говорить, что мой самый любимый театр – МХАТ. МХАТ – это великие режиссеры и великие актеры. Это традиции и мощная школа. Станиславский, Немирович-Данченко… Многие спектакли до сих пор стоят в памяти и являются непревзойденным образцом.
- Что, на ваш взгляд, самое главное в актерской профессии?
- Самое главное – разобраться, кто ты сам, что тебя лично волнует, во что ты веришь, насколько ты способен сопереживать, чему тебя научила жизнь. Для актера важно духовное осмысление жизни и себя самого. Это сложно, порой мучительно, но без этого большими артистами не становятся. Для самореализации актеру необходима также режиссура и драматургия.
- Вы довольны тем, как сложилась ваша артистическая карьера?
- Я не считаю себя хорошим артистом. Хорошим артистом быть очень трудно. У меня много примеров того, каким артистом я бы хотел быть, чего я не умею, не сыграю никогда, и чему я завидую… Но, как говорится, Бог не дал. Однако чувствую в себе еще силы попробовать на сцене что-то новое.
СМОТРИТЕ ТОЛЬКО НА ТЕЛЕКАНАЛЕ «КУЛЬТУРА» К 70_ЛЕТИЮ ВАЛЕНТИНА ГАФТА ПРОГРАММА «ТЕАТРАЛЬНАЯ ЛЕТОПИСЬ» 29.08 – 01.09, 19.45, ТЕЛЕСПЕКТАКЛЬ «ТАЙНА ЭДВИНА ДРУДА» 30.08 – 02.09, 13.05, «О БЕДНОМ ГУСАРЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО» 03.09, 17.50.
Программа канала «Культура» «Театральная летопись», где актер рассказал о своем отношении к профессии, ролях в театре, кино и на телевидении, учителях и коллегах – исключение из его правила – «никаких юбилейно-формально-поминальных интервью!».
- Когда Вы решили стать актером?
- Желание стать актером возникло неожиданно для меня самого. Мы – родители, сестра и я - жили, как все тогда жили, в общей квартире, в небольшой четырнадцатиметровой комнате, разделенной шкафом. Помню, купили родители новую тахту. И вот лежу я на этой тахте и думаю, как сказать им, что нахватал столько двоек в этой четверти? И вдруг решил: буду артистом! С артиста спрос не велик. В школьную самодеятельность меня никак не хотели принимать, но я настаивал, и в конце концов мне предложили женскую роль. Так что на сцене я впервые появился в женской роли. Это было очень увлекательно!
Закончив школу, и отправился сдавать экзамены в Школу-студию МХАТ. Меня приняли. Я был потрясен. Моими однокурсниками были Женечка Урбанский, Олег Табаков, Майя Менглет… Учил нас один из лучших артистов Художественного театра, любимец Станиславского, Василий Иосифович Топорков. Очень много талантливых артистов училось со мной в одно время в Школе-студии, но судьбы сложились по-разному: кто-то прославился, а кто-то нет…
- Валентин Иосифович, мы снимаем Вас в театре имени Моссовета. Ваша творческая жизнь начиналась в этом театре. Какие самые яркие воспоминания связаны с этим театром?
- Ярких воспоминаний очень много. Впервые я вышел на сцену театра Моссовета в роли какого-то итальянского мальчика, правда, в замечательной компании – с Марецкой и Пляттом. Первая рецензия на этот спектакль начиналась как раз с того, что мальчики ужасающие, зато мама и дядя очень хороши.
- Вы работали с Анатолием Эфросом не только в театре, но и на телевидении.
- Когда в середине шестидесятых я впервые увидел спектакль Эфроса – это была пьеса Радзинского «Сто четыре страницы про любовь» в театре Ленинского комсомола - я был потрясен. Он был так не похож на спектакли, которые шли тогда в Москве! И я решил, во что бы то ни стало попасть в этот театр. Меня приняли в труппу и сразу дали главную роль именно в этом спектакле – «Сто четыре страницы про любовь». Потом, когда Эфроса выгнали из театра Ленинского комсомола и перевели в Театр на Малой Бронной, многие артисты, и я в их числе, ушли вместе с ним. На Бронной я несколько раз всего, к сожалению, сыграл замечательный спектакль «Обольститель Колобашкин», который Эфрос поставил по пьесе Радзинского. Спектакль запретили вскоре после премьеры. У Анатолия Эфроса была такая судьба. Про него можно много рассказывать. Несмотря на все запреты, он поставил огромное количество спектаклей мирового класса, равных которым до сих пор нет.
Что касается телевизионных работ Эфроса, которые я люблю и высоко ценю, то я снимался у него в телеверсии спектакля «Таня» по пьесе А.Арбузова. На телевидении я снимался еще у Петра Фоменко в многосерийном телефильме «На всю оставшуюся жизнь». Много работал с у Александром Орловым – в телефильмах «Тайны Эдвина Друда», «Буденброки» и других.
- Есть разница для актера между работой в театре, кино и на телевидении?
- Сейчас есть. На телевидении снимается огромное количество сериалов, и это стало поточным производством. Надо быть очень высокопрофессиональным режиссером и артистом, чтобы уметь работать в таком темпе, в котором сегодня снимаются сериалы, и чтобы это имело приличный вид. И у некоторых это получается. Но, конечно, для того, чтобы снять глубокое, серьезное произведение, нельзя торопиться. Творчество не терпит суеты. Тем не менее, я вижу сегодня много талантливых людей, и их талант раскрывается даже в этих быстротекущих сериалах.
- Расскажите о своей работе в театре Сатиры.
- В театр Сатиры я пришел по настоянию Андрюши Миронова. Я был первым исполнителем роли Графа Альмавиво в спектакле «Женитьба Фигаро». Это была потрясающая роль! Я называю ее шаляпинской! Играть с Андрюшей Мироновым было для меня наслаждением. Мы с ним приходили за час-полтора до спектакля и с упоением репетировали. Потом роль графа Альмавиво замечательно играл Шура Ширвиндт, но это был уже совсем другой спектакль…
…Олег Ефремов пригласил меня в театр Современник. Пришел я в театр Современник в 1969 году и работаю до сих пор. Последний год, правда, немножечко не работаю, потому что плохо себя чувствую, но надеюсь, что недуги мои позади, и я скоро снова буду работать в театре в полную силу. Театр Современник – это, конечно, мой дом, где рядом со мной трудятся абсолютно родные люди, включая главного режиссера, где сыграны десятки ролей. Хорошо или плохо, но этот театр сделал меня тем, кем я являюсь, – человеком и артистом.
У нас в Современнике сейчас оживление, много премьер. Руководитель театра Галина Волчек приглашает на постановки замечательных режиссеров.
- Как вам Галина Волчек как режиссер и партнер?
- Среди ее постановок есть просто шедевры – «Крутой маршрут», «Эшелон»… Всех не перечислишь. Она – личность, на которой держится театр. А держать театр столько лет, чтобы он не просто выживал, но жил, развивался, имел успех, а у нас постоянные аншлаги, это не каждому дается.
Что касается Волчек как актрисы, то актриса она великолепная. Галина Волчек была бы актрисой масштаба Фаины Раневской, ничем не хуже, если бы этим занималась. Я слышал, что она собирается что-то сыграть в театре в новом сезоне, дай Бог, чтобы ей хватило сил. Мы с ней играли только в одном спектакле – «Кто боится Вирджинии Вульф?» в постановке Валерия Фокина. Телевизионную версию этого спектакля снимал Роман Балаян и, на мой взгляд, испортил спектакль Фокина.
- Со спектакля Валерия Фокина «Валентин и Валентина» начиналась ваша карьера в Современнике.
- Да. Роль в этом спектакле – одна из моих лучших и самых любимых. Мне казалось, что Михаил Рощин написал роль капитана Гусева для меня. К сожалению, театр – это как цветы: вечером они прекрасны, а утром трудно представить что они были такими…Театр, увы, сиюминутен… Была и еще одна совместная работа с Фокиным: я играл Городничего в его постановке «Ревизора».
- В Школе-студии МХАТ Олег Ефремов был вашим педагогом. Он интересно преподавал?
- Ефремов был блестящим педагогом. Он был абсолютно не похож на других преподавателей нашего института. Мы привыкли, что педагоги ходят в замечательных костюмах, в белоснежных рубашках с галстуками-бабочками. А тут стремительный молодой человек в свитере, похожий на пионервожатого без пионерского галстука. Ефремов учил нас азам профессии, с ним мы готовили первые этюды. Он учил нас самому трудному в профессии: преодолевая стереотипы и штампы, быть самим собой.
- Запомнилась ли вам первая работа в кино?
- Еще как запомнилась! В кино я начинал с такого же оглушительного провала, как и в театре. Это был фильм «Убийство на улице Данте». Я вышел на съемочную площадку и не мог сказать двух слов. Увидел Ромма, увидел Козыреву, увидел Плятта и остолбенел. Я не мог одновременно достать блокнот, карандаш и произнести реплику. Помню, как второй режиссер сказал за моей спиной: «Как мы ошиблись в этом парне». В кадре я произнес свою реплику каким-то сдавленным женским голосом. «Ничего, ничего, - успокоил меня Михаил Ромм, - будет у нас такой застенчивый убийца».
- Сейчас вы снимаетесь в кино?
- Только что закончил сниматься у Владимира Бортко в телефильме «Мастер и Маргарита». Премьера состоится в конце года. Я уже снимался пятнадцать лет назад в фильме «Мастер и Маргарита» у режиссера Юрия Кары, но картины этой никто толком не видел.
- Какой театр для вас самый любимый?
- Я всегда говорил и продолжаю говорить, что мой самый любимый театр – МХАТ. МХАТ – это великие режиссеры и великие актеры. Это традиции и мощная школа. Станиславский, Немирович-Данченко… Многие спектакли до сих пор стоят в памяти и являются непревзойденным образцом.
- Что, на ваш взгляд, самое главное в актерской профессии?
- Самое главное – разобраться, кто ты сам, что тебя лично волнует, во что ты веришь, насколько ты способен сопереживать, чему тебя научила жизнь. Для актера важно духовное осмысление жизни и себя самого. Это сложно, порой мучительно, но без этого большими артистами не становятся. Для самореализации актеру необходима также режиссура и драматургия.
- Вы довольны тем, как сложилась ваша артистическая карьера?
- Я не считаю себя хорошим артистом. Хорошим артистом быть очень трудно. У меня много примеров того, каким артистом я бы хотел быть, чего я не умею, не сыграю никогда, и чему я завидую… Но, как говорится, Бог не дал. Однако чувствую в себе еще силы попробовать на сцене что-то новое.
СМОТРИТЕ ТОЛЬКО НА ТЕЛЕКАНАЛЕ «КУЛЬТУРА» К 70_ЛЕТИЮ ВАЛЕНТИНА ГАФТА ПРОГРАММА «ТЕАТРАЛЬНАЯ ЛЕТОПИСЬ» 29.08 – 01.09, 19.45, ТЕЛЕСПЕКТАКЛЬ «ТАЙНА ЭДВИНА ДРУДА» 30.08 – 02.09, 13.05, «О БЕДНОМ ГУСАРЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО» 03.09, 17.50.