Руководство заповедника "Денежкин Камень" ищет выгоды в "мутных реках"

Что было на совещании у Губернатора Свердловской области по Северным рекам
Мне поступило предложение 23 января 2020 года принять участие в совещании – встрече Губернатора Свердловской области Евгения Куйвашева с общественником Сергеем Стуковым.
Совещание готовило Минприроды, совместно со Службой протокола Резиденции Губернатора. Меня позвали как носителя информации с другой стороны баррикад – дабы знать мнения всех сторон.
В совещании также приняли участие директор заповедника «Денежкин камень» Анна Квашнина, директор по производству УГМК Григорий Рудой, представители Минприроды и Росприроднадзора.
По рекам сначала высказался Стуков, передав Губернатору большие по формату фото погибшего леса. Затем Анна Квашнина прокомментировала их в таком плане, что вот, лес погиб и это связано с деятельностью УГМК.
Я, со своей стороны, подтвердил, что согласен с тем, что УГМК речки загадила, и это надо исправлять. Григорий Рудой – директор УГМК по производству – этого не отрицал.
Однако Рудой обратил внимание Квашниной, что лес, по ее словам, стал чахнуть несколько лет назад. А учёные говорят, что для такой гибели лесу надо 18 лет.
Анна Квашнина не смогла прокомментировать этот диссонанс никак.
Затем я отметил, что в части ситуации в публичном поле есть проблема: по данным Минприроды, на Севере Свердловской области есть несколько тысяч заброшенных карьеров и отвалов – и они также создают нагрузку на реки, там повышена концентрация металлов.
Это совершенно не значит, что вины Святогора нет. Причинно-следственная связь между работой карьера Святогора и загрязнением рек безусловна. Но дело в другом: когда Святогор поправит очистные – загрязнения отчасти останутся.
А до сих пор Квашнина и Стуков, насколько я понимаю, вообще отрицали этот фактор.
Кроме того, Рудой сообщил, что ещё ДО начала работы УГМК часть рек имела серьёзные загрязнения (конечно, меньше, чем сейчас, но имела – и, видимо, будет иметь, когда очистные станут справляться с работой).
Минприроды это не опровергало. Квашнина и Стуков, как мне показалось, отнеслись к данной информации скептически – и это настораживает, т.к. история может стать бесконечной: у нас реально полно проблем, не связанных с действующими карьерами, и Квашнина это знает. Но, возможно, не верит. А может быть, всё же поняла, что это так. Посмотрим.
Теперь, что касается очистных УГМК. Многие задаются вопросом: почему они оказались неэффективными? Некоторые говорят, что их вообще нет.
Григорий Рудой пояснил, что проект делал НИИ в 2005 году. Проект прошел все согласования.
Однако с 2016 года у нас аномально тёплые зимы. Это, по его словам, радикально изменило ситуацию как с грунтами, так и с количеством воды, разносящей кислые воды и металлы.
Поэтому, проводится реконструкция очистных.

ВАЖНО! Григорий Рудой сказал, что для ускорения работы и скорейшего прекращения проблем, УГМК пошла на формальное нарушение правил – стала реконструировать очистные до формального завершения процедуры согласования их проекта – т.е., убедившись, что они корректные, но не дожидаясь длинного цикла оформления бумаг.

Как сказал Рудой, УГМК сознательно пошла под штраф за это формальное нарушение – чтобы максимально быстро прекратить проблемы.
Я уточнил у Рудого, когда закончат реконструкцию очистных? Он сказал, что в мае.
Губернатор отметил, что его шокировал масштаб бедствия и ужасы на картинках. И сказал, что в мае он точно поедет сам посмотреть на всё это, а также на очистные, которые должны быть реконструированы.

ВАЖНО! Как сказал Рудой, специалисты МГУ вскоре подготовят заключение о причинах и последствиях загрязнения рек. И Губернатор, и Минприроды отметили важность этого заключения и сошлись во мнении, что его нужно будет внимательно изучить.
Сторона Квашниной, ранее высказывавшая недовольство МГУ в этом плане, не возразили.

Кроме того, я показал Губернатору заявление, сделанное мужем Квашниной Константином Возьмителем в Живом Журнале в марте 2018 года - за несколько месяцев до начала публичной активности Квашниной, и вслух прочитал, что там написано: «Конечно, если бы всякие там, условно для примера скажем, УГМК, платили за загрязнения в полной мере, либо в хоть какой-то, можно и зажиреть».
Честно сказал, что, на мой взгляд, тут есть признаки вероятного вымогательства, потому что УГМК явно все обязательные платежи сделала и что мог хотеть Возьмитель, чтобы зажиреть, и при чём тут вообще Возьмитель – непонятно. Мне не возразил никто – включая Квашнину и Стукова.
Напомнил я также фразу Квашниной: «Мы ничего не потеряли», - сказанную ею по поводу сгоревших (в 2010 году) 3 500 000 га леса на сумму 17 миллиардов рублей.
Напомнил, в связи с тем, что, по её версии, погибшего леса – 450 га. Я отметил, что несколько странно слышать, что 3500 га – ерунда, а вот 450 га – ужас ужасный. Даже если не вспоминать, что лес гибнет за 18 лет, а не за два года.
Квашнина, кстати, дала крайне необычное пояснение своей фразе: по её версии, если ущерб взыскать не с кого, то его и нет. Вот так.
Я с такой трактовкой ущерба ещё, честно говоря, не сталкивался.
Ещё Анна Квашнина сказала, что сгоревший лес - это восстановится потом, а вот отрпавленный- нет. Но не спорила с тем, что лес, в конце концов можно высадить снова - это возобновляемый ресурс. Тем более, что этот лес, который она полагает отравленным - не в заповеднике.
В итоге Минприроды с Рудым проговорили дополнительные меры по контролю ситуации – в частности, по скважинам, которые позволяют вести этот контроль.
Ну и к маю поедем смотреть, что там на местности, и как с этим быть дальше.
Блог Евгения Леонидовича Ющука в "Живом журнале"